Неточные совпадения
— Ну, хозяин захлопотался, — сказал Чичиков, садясь в кресла и
осматривая углы и
стены.
Лицо у нее было большое, кирпичного цвета и жутко неподвижно, она вращала шеей и, как многие в толпе,
осматривала площадь широко открытыми глазами, которые первый раз видят эти древние
стены, тяжелые торговые ряды, пеструю церковь и бронзовые фигуры Минина, Пожарского.
«Бедно живет», — подумал Самгин,
осматривая комнатку с окном в сад; окно было кривенькое, из четырех стекол, одно уже зацвело, значит — торчало в раме долгие года. У окна маленький круглый стол, накрыт вязаной салфеткой. Против кровати — печка с лежанкой, близко от печи комод, шкатулка на комоде, флаконы, коробочки, зеркало на
стене. Три стула, их манерно искривленные ножки и спинки, прогнутые плетеные сиденья особенно подчеркивали бедность комнаты.
Дни и ночи по улице, по крышам рыкал не сильный, но неотвязный ветер и воздвигал между домами и людьми
стены отчуждения;
стены были невидимы, но чувствовались в том, как молчаливы стали обыватели, как подозрительно и сумрачно
осматривали друг друга и как быстро, при встречах, отскакивали в разные стороны.
Клим ел, чтоб не говорить, и незаметно
осматривал чисто прибранную комнату с цветами на подоконниках, с образами в переднем углу и олеографией на
стене, олеография изображала сытую женщину с бубном в руке, стоявшую у колонны.
Новый смотритель, два помощника его, доктор, фельдшер, конвойный офицер и писарь сидели у выставленного на дворе в тени
стены стола с бумагами и канцелярскими принадлежностями и по одному перекликали,
осматривали, опрашивали и записывали подходящих к ним друг зa другом арестантов.
Девушка
осмотрела кругом комнату, точно заранее прощаясь с дорогими
стенами, а потом остановила глаза на отце. Этот пристальный, глубокий взгляд, полный какой-то загадочной решимости, окончательно смутил Василья Назарыча, и он нерешительно потер свое колено.
Они вдвоем обходили все корпуса и подробно
осматривали, все ли в порядке. Мертвым холодом веяло из каждого угла, точно они ходили по кладбищу. Петра Елисеича удивляло, что фабрика стоит пустая всего полгода, а между тем везде являлись новые изъяны, требовавшие ремонта и поправок. Когда фабрика была в полном действии, все казалось и крепче и лучше. Явились трещины в
стенах, машины ржавели, печи и горны разваливались сами собой, водяной ларь дал течь, дерево гнило на глазах.
Павел стал
осматривать комнату Еспера Иваныча, которую, видимо, убирало чье-то утонченное внимание. По
стенам шли мягкие без дерева диваны, пол был покрыт пушистым теплым ковром; чтобы летнее солнце не жгло, на окна были опущены огромные маркизы; кроме того, небольшая непритворенная дверь вела на террасу и затем в сад, в котором виднелось множество цветов и растений.
В это время они подошли к квартире Вихрова и стали взбираться по довольно красивой лестнице. В зале они увидели парадно накрытый обеденный стол, а у
стены — другой столик, с прихотливой закуской. Салов
осмотрел все это сейчас же орлиным взглядом. Павел встретил их с немножко бледным лицом, в домашнем щеголеватом сюртуке, с небрежно завязанным галстуком и с волосами, зачесанными назад; все это к нему очень шло.
Сотни любопытных глаз следили все время, как барин
осматривал фабрики, и можно было подумать, что все
стены и щели имели глаза.
Собор оказался отличный: просторный, светлый. Мы
осмотрели все в подробности, и
стены, и иконостас, и ризницу. Все было в наилучшем виде. Прекраснейшее паникадило, массивное Евангелие, изящной работы напрестольный крест — все одно к одному. И при этом везде оказался жертвователем купец Вздошников.
Он
осмотрел отцветавшую рожь, которая, в человека вышиною, стояла, как
стена; дул легкий ветерок, и сине-лиловые волны ходили по ней, то светлее, то темнее отражаясь на солнце.
Доктор
осматривал рану. Пуля прошла сквозь голову и застряла в
стене. Не было труда вытащить ее из штукатурки, что комиссар сделал гвоздем. Она была помята, меньшего калибра и большей длины, чем пуля в револьвере Геза; кроме того — никелирована.
Басов (
осматривает комнату). Это — пустяки! От прислуги все равно ничего не скроешь… Как у нас пусто! Надо бы, Варя, прикрыть чем-нибудь эти голые
стены… Какие-нибудь рамки… картинки… а то, посмотри, как неуютно!.. Ну, я пойду. Дай мне лапку… Какая ты холодная со мной, неразговорчивая… отчего, а? И лицо у тебя такое скучное, отчего? Скажи!
Подал стамеску. Хозяйка убрала со стола. С сердечным трепетом я снял со
стены ходики и с серьезной физиономией
осмотрел их и принялся за работу. Кое-что развинтил.
Вошли в какой-то двор, долго шагали в глубину его, спотыкаясь о доски, камни, мусор, потом спустились куда-то по лестнице. Климков хватался рукой за
стены и думал, что этой лестнице нет конца. Когда он очутился в квартире шпиона и при свете зажжённой лампы
осмотрел её, его удивила масса пёстрых картин и бумажных цветов; ими были облеплены почти сплошь все
стены, и Мельников сразу стал чужим в этой маленькой, уютной комнате, с широкой постелью в углу за белым пологом.
Войдя в кабинет, я прямо подошел к
стене, снял с нее револьвер,
осмотрел его — он был заряжен, — и положил на стол. Потом достал ножны из-за дивана и сел на диван.
Немного постояв, я
осмотрел еще раз этот тупик, пытаясь установить, где и как отделяется часть
стены, но не заметил никакой щели.
Он
осмотрел вал и ров, деревянные
стены с надолбами, рогатки, башни, ворота, привел в известность воинский снаряд и произвел смотр своей команде.
Игумен Моисей самолично несколько раз обошел все
стены, подробно
осмотрел сторожевые башни, бойницы и привел в известность весь воинский снаряд, хранившийся по монастырским подвалам и кладовым.
Два вечера добивался я: чего недостает мне в моем углу? отчего так неловко было в нем оставаться? — и с недоумением
осматривал я свои зеленые, закоптелые
стены, потолок, завешанный паутиной, которую с большим успехом разводила Матрена, пересматривал всю свою мебель,
осматривал каждый стул, думая, не тут ли беда? (потому что коль у меня хоть один стул стоит не так, как вчера стоял, так я сам не свой) смотрел на окно, и все понапрасну… нисколько не было легче!
Время шло быстро. На Петров день после обеда Андрей Андреич пошел с Надей на Московскую улицу, чтобы еще раз
осмотреть дом, который наняли и давно уже приготовили для молодых. Дом двухэтажный, но убран был пока только верхний этаж. В зале блестящий пол, выкрашенный под паркет, венские стулья, рояль, пюпитр для скрипки. Пахло краской. На
стене в золотой раме висела большая картина, написанная красками: нагая дама и около нее лиловая ваза с отбитой ручкой.
А тут вдруг назначили к нам нового преосвященного. Приехал владыка в монастырь, все
осмотрел, все благословил, остался очень доволен порядком. Наконец шествует в гостиницу, видный такой пастырь, осанистый, бородатый — не архиерей, а конфета! За ним отец игумен, отец казначей, отец эконом, иеромонахи, вся соборная братия. И мы, гостиничные служки, жмемся вдоль
стен и, аки некие безгласные тени, благоговейно трепещем.
Приподнялась, села на постели и закачалась, обняв колена руками, думая о чем-то. Юноша печально
осматривал комнату — всё в ней было знакомо и всё не нравилось ему:
стены, оклеенные розовыми обоями, белый глянцевый потолок, с трещинами по бумаге, стол с зеркалом, умывальник, старый пузатый комод, самодовольно выпятившийся против кровати, и ошарпанная, закоптевшая печь в углу. Сумрак этой комнаты всегда — днем и ночью — был одинаково душен.
Философ, оставшись один, в одну минуту съел карася,
осмотрел плетеные
стены хлева, толкнул ногою в морду просунувшуюся из другого хлева любопытную свинью и поворотился на другой бок, чтобы заснуть мертвецки. Вдруг низенькая дверь отворилась, и старуха, нагнувшись, вошла в хлев.
Поехали мы все вместе, и, разумеется, в первом же здании оказывается, что одну половину нельзя показывать, потому что она почему-то заперта; в другом месте зачем-то завешены окна; тут завтрак подошел, после которого дождик сильный полил, и неудобно стало наружные
стены осматривать; а там, при каждой остановке, шампанское, коньяк!
За медвежонком пришла целая толпа уличных ребятишек, так что пришлось затворить ворота. Попав в комнаты, медвежонок нимало не смутился, а напротив, почувствовал себя очень свободно, точно пришел домой. Он спокойно все
осмотрел, обошел вокруг
стен, все обнюхал, кое-что попробовал своей черной лапкой и, кажется, нашел, что все в порядке.
Мы ее однажды
осматривали через окно, при посредстве отрока Гиезия, в те часы, когда Малафей Пимыч, утомясь в жаркий день, «держал опочив» в сеничках. По одной
стене горенки тянулись в два тябла старинные иконы, перед которыми стоял аналой с поклонною «рогозинкою», в угле простой деревянный стол и пред ним скамья, а в другом угле две скамьи, поставленные рядом. В одном конце этих скамеек был положен толстый березовый обрубок, покрытый обрывками старой крестьянской свиты.
На другой день, надев парадный мундир, во всех орденах, окруженный блестящим штабом, князь отправился
осматривать только что заложенный на берегу Черного моря редут, почти под самыми
стенами Очакова.
Комната, похожая на тюрьму, худо освещенная сальным огарком, почернелые от сырости
стены, две нары, одна против другой к
стене расположенные и служащие диваном и постелью, — вот аудитория цыганки.
Осмотрев тщательно за дверью и уверясь, что никто их не подслушивает, начала она свое повествование...
Он
осмотрел стол, уверился, что отверстия для стока жидкости открыты, и жестяные ведра висят на своих обычных местах, затем он выполоскал под краном губку, и, увидев на столе красное пятно, с необычайным усердием снова обмыл стол и даже вытер
стены, прибрал в угол чьи-то забытые калоши и выходя столкнулся в дверях с двумя студентами.
Дарья Николаевна встала, подошла к висевшему на
стене большому зеркалу и стала внимательно
осматривать в него свое отражение.